На честном слове и на одном крыле | Коли ты князь, собирай полки, выйди на свет, подыми хоругви.
Ковыряясь в китайском фэнтези и прочей текстовой и кинобеллетристике, я заметила одну занятную особенность, которая не идёт у меня из головы. Возможно, конечно, я ошибаюсь, потому что выборка у меня пока очень скромная, но вот, что мне бросилось в глаза.
В "западном" фэнтези (и фанфикшене, и кинаматографе) есть такой довольно расхожий троп - несломленный герой. Его, значит, поймали какие-нибудь злые враги и долго всячески ужасно пытали, а он, такой классный, выжил, восстановил форму и потом всем навалял. ПТСР и духовное преображение в ту или иную сторону опциональны и зависят от жанра. Троп это жирный, мохнатый и обросший всяческими кинками.
А у китайцев подобного внезапно как-то нет. То есть, герой может очень по-дурацки умереть и воскреснуть, может быть преданным и в бегах, может столкнуться с какими-то очень травмирующими событиями в духе сгоревшей хаты, но вот в условный застенок попадают либо герои-смертники, либо какие-то персонажи второго и третьего плана.
И вот мне интересно, действительно ли я права и заметила реальную тенденцию, и если да - то чем это вызвано? Не тем ли, что условно-христианское мировоззрение наделяет мученичество каким-то особым высоким смыслом, от которого дальневосточные культуры предельно далеки? А ещё, может, Китаю как культурной сфере чужда идея "благородства в поражении" - если ты проиграл, то ты проиграл, всё, баста, песни о тебе, может, и споют, но героем ты быть на этом перестал? Плюс, возможно, у китайцев другое отношение к закону и наказаниям, и нарушители закона, даже если нарушают его по делу, всё равно по сути своей не молодцы?
В "западном" фэнтези (и фанфикшене, и кинаматографе) есть такой довольно расхожий троп - несломленный герой. Его, значит, поймали какие-нибудь злые враги и долго всячески ужасно пытали, а он, такой классный, выжил, восстановил форму и потом всем навалял. ПТСР и духовное преображение в ту или иную сторону опциональны и зависят от жанра. Троп это жирный, мохнатый и обросший всяческими кинками.
А у китайцев подобного внезапно как-то нет. То есть, герой может очень по-дурацки умереть и воскреснуть, может быть преданным и в бегах, может столкнуться с какими-то очень травмирующими событиями в духе сгоревшей хаты, но вот в условный застенок попадают либо герои-смертники, либо какие-то персонажи второго и третьего плана.
И вот мне интересно, действительно ли я права и заметила реальную тенденцию, и если да - то чем это вызвано? Не тем ли, что условно-христианское мировоззрение наделяет мученичество каким-то особым высоким смыслом, от которого дальневосточные культуры предельно далеки? А ещё, может, Китаю как культурной сфере чужда идея "благородства в поражении" - если ты проиграл, то ты проиграл, всё, баста, песни о тебе, может, и споют, но героем ты быть на этом перестал? Плюс, возможно, у китайцев другое отношение к закону и наказаниям, и нарушители закона, даже если нарушают его по делу, всё равно по сути своей не молодцы?
Напрашивается циничная мысль, что в Азии после застенков и пыток либо калека, либо труп, а калека с учётом заморочек на целостности тела, это ну такой себе герой.
В Европе, по истории мне сейчас вспоминается, что например в раннее средневековье, когда набегали постоянно, и к плену отношение было легче. А европейское (по содержанию) фентези зачастую срисовывант от туда. Ну и из мифологии. А что в мифологии - пожертвовал руку - герой, отдал глаз - обрёл мудрость.
И да, сверху можно посыпать христианского мученичества.
В азиатчине у меня некоторый пробел, но в том, что я сейчас читаю-смотрю китайского, мотив, когда герой жертвует какую-то часть тела ради спасения близких, весьма нередок. И в плен герои попадают (да вспомним хотя бы Усяня у Вэней, когда Вэнь Нин ему лекарства тайком передавал), но это как-то не подаётся как веха в их развитии. это такое... рядовое превозмогание, на том же уровне, что превозмогание любых других ран. Ещё подумалось - может, азиатскому герою было бы стыдно переезжаться из-за чисто физических лишений?..